Август, 2025 г.

Аннотация: В данной статье проводится междисциплинарный анализ генезиса конституциональной тревожности, укоренённой в пренатальном и перинатальном опыте индивида. Феномен рассматривается через призму психологии, нейронауки, феноменологии, анатомии, нейрофизиологии, а также эзотерических и религиозных учений, что позволяет сформировать целостное представление о механизмах формирования «бессознательного телесного шаблона». Доказывается, что ядро хронической тревожности часто представляет собой инкорпорированный эмоционально-гормональный комплекс матери, воспринятый плодом как собственная базовая реальность. В работе постулируется необходимость процесса сознательного растождествления с данными доличностными паттернами как ключевого условия деструктуризации патологической тревоги. В рамках феноменологического подхода детально описывается процесс, в ходе которого сознательная часть психики приобретает способность к наблюдению и отделению от бессознательных телесных ощущений, что приводит к прекращению трансляции тревоги и переходу в мета-позицию понимания происходящего. Анализируются типичные ошибки психотерапевтической практики, препятствующие эффективной работе с данным уровнем тревожности. В заключение предлагается конкретный пошаговый алгоритм для психотерапевтической работы с клиентами, направленный на достижение состояния растождествления и обретение регулятивного контроля над телесными и эмоциональными состояниями
Ключевые слова: тревожность, перинатальный период, растождествление, интроект, телесные ощущения, нейропластичность, гормональное закрепление, феноменология, сознание, психотерапевтический алгоритм

Annotation: This article conducts an interdisciplinary analysis of the genesis of constitutional anxiety rooted in the prenatal and perinatal experience of an individual. The phenomenon is considered through the prism of psychology, neuroscience, phenomenology, anatomy, neurophysiology, as well as esoteric and religious teachings, which allows us to form a holistic view of the mechanisms of the formation of the "unconscious body template". It is an incorporated emotional-hormonal complex of the mother, perceived by the fetus as its own basic reality. The paper postulates the need for the process of conscious disidentification with these prepersonal patterns as a key condition for the destructuring of pathological anxiety. Within the framework of the phenomenological approach, the process during which the conscious part of the psyche acquires the ability to observe and separate from unconscious bodily sensations, which leads to the cessation of the transmission of anxiety and the transition to a meta-position of understanding what is happening, is described in detail. Typical mistakes of psychotherapeutic practice that prevent effective work with this level of anxiety are analyzed. In conclusion, a specific step-by-step algorithm for psychotherapeutic work with clients is proposed, aimed at achieving a state of disidentification and gaining regulatory control over bodily and emotional states
Keywords: anxiety, perinatal period, disidentification, introject, bodily sensations, neuroplasticity, hormonal consolidation, phenomenology, consciousness, psychotherapeutic algorithm

Проблема тревожности как клинического и общепсихологического феномена остается одной из центральных в современной психологии. Несмотря на обширный арсенал терапевтических методов (когнитивно-поведенческая терапия, экспозиционная терапия, фармакотерапия), устойчивые, конституциональные формы тревоги часто демонстрируют резистентность к воздействию. Это указывает на то, что первичный очаг данной тревожности может лежать за пределами личностной истории индивида, в доличностных, пренатальных и перинатальных слоях психики.

Гипотеза данного исследования заключается в том, что фундамент хронической тревожности может быть сформирован в период внутриутробного развития как результат инкорпорации эмоционально-гормонального состояния матери, которое воспринимается формирующейся психикой плода как собственная и единственно возможная форма существования. Данный комплекс, будучи «впечатанным» в телесную и нейрогуморальную системы, становится бессознательным базовым паттерном, определяющим дальнейшее психофизиологическое функционирование индивида.

Цель статьи – провести междисциплинарный анализ феноменологии формирования данного паттерна и разработать теоретическое обоснование для процесса «растождествления» как ключевого механизма его деструктуризации. Задачи исследования:
1. Проанализировать феноменологию формирования перинатального паттерна тревожности с позиций нейронауки, психологии и физиологии.
2. Рассмотреть философские и эзотерические концепции, объясняющие процессы идентификации и растождествления.
3. Описать психологический механизм, посредством которого сознание приобретает способность к наблюдению и отделению от бессознательных процессов.
4. Выявить и проанализировать ошибки современной психотерапевтической практики в работе с подобными формами тревожности.
5. Предложить конкретный алгоритм для психотерапевтической работы.

Глава 1. Междисциплинарные основы формирования перинатального паттерна тревожности
1.1. Нейрофизиологический и гормональный аспект.
На этапе пренатального развития нервная система плода крайне чувствительна к биохимической среде матери. Гормоны стресса (кортизол, катехоламины), нейромедиаторы (ГАМК, глутамат), цитокины беспрепятственно преодолевают плацентарный барьер. Плод не обладает когнитивными структурами для интерпретации этих сигналов; они воспринимаются как непосредственное ощущение мира, его базовый тонус. Данное состояние «не-благополучия» становится первичной матрицей, на основе которой формируются нейронные ансамбли, ответственные за стресс-реакцию (амигдала, гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковая ось). Это явление можно обозначить как «гормональное закрепление» – процесс, при котором определенный биохимический статус-кво признается организмом за «норму». Тело, сформировавшееся в условиях высокого кортизола, в постнатальной жизни будет бессознательно стремиться воспроизводить знакомый ему гомеостатический баланс, что субъективно переживается как фоновая тревожность, не имеющая объективных причин.

1.2. Психологический и феноменологический аспект. С позиции перинатальной психологии (С. Гроф) данный опыт фиксируется в виде базовых перинатальных матриц (БПМ). В контексте нашего исследования ключевой является первая БПМ («матрица невинности»), связанная с внутриутробным периодом. Если беременность протекала на фоне хронического стресса, страха, нежелания ребенка, эта матрица формируется как поврежденная. Психика будущего индивида интроецирует состояние матери как свое собственное. Возникает феномен «не-своего страдания»: глубинное, довербальное переживание, что «так было всегда» и «так есть я». Это ядро будущей идентичности, построенное на чуждом, но инкорпорированном аффекте. Феноменологически это переживается как экзистенциальная тоска, «не-желание быть здесь», чувство глубокой неправильности собственного существования, характерное для личностей, стремящихся к аутентичности, но чувствующих изначальную ущербность.

1.3. Анатомический и эволюционный аспект. С точки зрения эволюционной биологии, данный механизм оправдан: плод «настраивает» свою стресс-реактивность в соответствии с прогнозируемыми условиями внешней среды, которую ему транслирует мать. Это форма импринтинга, обеспечивающая быструю адаптацию к потенциально враждебному миру. Однако в современном обществе этот архаический механизм становится дезадаптивным, порождая хроническую, не связанную с реальной угрозой тревогу.

1.4. Эзотерический и религиозный контекст. Эзотерические учения (восточная философия, адвайта, каббала) и глубинные пласты религиозного опыта говорят о процессе отождествления чистого сознания (Духа, Атмана) с его временными оболочками (телом, умом, эмоциями). Это отождествление считается источником страдания («авидья» – неведение в буддизме). Перинатальный опыт является самой ранней и потому самой мощной точкой этого отождествления: душа «забывает» себя и полностью сливается с телесным страданием. Таким образом, задача «вспомнить» себя и «растождествиться» является центральной для многих духовных практик (медитация, самонаблюдение, випассана).

Глава 2. Механизм растождествления: от трансляции тревоги к мета-позиции наблюдателя
Ключевой тезис данного исследования заключается в том, что исцеление возможно не через устранение самого паттерна (как неотъемлемой части личной истории), а через изменение отношения к нему со стороны сознания.

2.1. Феноменология процесса. Изначально индивид полностью отождествлен со своими психическими содержаниями: «Я есть моя тревога». Ум (эго-структура) непрерывно транслирует аффективный сигнал, генерируя катастрофические интерпретации и нарратив, подкрепляющие тревогу. Процесс растождествления начинается с возникновения в психике мета-позиции – позиции беспристрастного Наблюдателя. Это не интеллектуальное понимание, а непосредственное переживание того, что есть нечто, что способно созерцать тревогу, не вовлекаясь в нее.
Это переживание выражается в инсайте: «Это ощущение во мне есть, но это – не я». Тревога из субъективного состояния превращается в объект наблюдения.

2.2. Нейробиологический коррелят. С нейробиологической точки зрения, этот процесс связан с активацией префронтальной коры (ПФК), в частности вентромедиальной и дорсолатеральной ее частей, ответственных за метакогницию, саморефлексию и регуляцию эмоций. Активность ПФК приводит к торможению гиперактивности миндалевидного тела и подавлению активности HPA-оси. Проще говоря, когда человек переходит от переживания «я тревожусь» к констатации «я наблюдаю тревогу как ощущение в моем теле», происходит буквальное перераспределение нейронной активности, ведущее к физиологическому угасанию стресс-реакции. Это основа нейропластичности – способности мозга изменять свою структуру и функцию в ответ на опыт, в данном случае – опыт осознанного наблюдения.

2.3. Психологический механизм. Психологически это переход от идентификации к интеграции. Непринятый, чужеродный интроект, с которым индивид боролся, начинает интегрироваться в личность не как определяющая часть, а как один из многих элементов внутреннего опыта. Его энергия дезактуализируется. Ум, более не захваченный целиком трансляцией тревоги, получает возможность понять, «что с ним происходит»: распознать паттерн, его источник и его иллюзорную власть над настоящим моментом.

Глава 3. Критический анализ ошибок в психотерапевтической практике
Традиционные методы часто терпят неудачу в работе с перинатальной тревожностью благодаря ряду фундаментальных ошибок:
1. Когнитивизация доличностного опыта. Попытки оспорить иррациональные убеждения (метод КПТ) наталкиваются на «стену», так как паттерн лежит глубже уровня убеждений – на уровне довербального телесного ощущения. Рационализация не достигает его.
2. Прямая борьба и подавление. Техники релаксации или подавления тревоги интерпретируются системой как угроза гомеостазу (пусть и патологическому) и встречают сопротивление.
3. Поверхностное принятие. Лозунги «прими свою тревогу» без реального технологии глубокого растождествления остаются на концептуальном уровне и не ведут к изменению на уровне нейрофизиологии.
4. Игнорирование телесного измерения. Работа ведется только на уровне «беседы», в то время как паттерн «прописан» в теле и требует соматического доступа.
5. Перевод внимания без развития наблюдающего «Я». Техники отвлечения лишь временно купируют симптом, не затрагивая корня проблемы – самой идентификации.

Глава 4. Алгоритм психотерапевтической работы по растождествлению с перинатальной тревожностью
Предлагаемый алгоритм является синтезом телесно-ориентированного подхода, техник майндфулнес и процессуальной работы.

Шаг 1. Психообразование и формирование мета-позиции.
Задача: создать когнитивную рамку для понимания феномена «не-своего страдания».
Действие: терапевт объясняет клиенту механизм перинатального интроекта и концепцию растождествления. Вводится понятие «Наблюдающего Я». Формируется запрос: не «убрать тревогу», а «изменить отношения с ней».

Шаг 2. Соматическая локализация и децентрализация.
Задача: перевести абстрактную тревогу в конкретное телесное ощущение и объективировать его.
Действие: клиента просят погрузиться в ощущение тревоги и локализовать его в теле («Где оно живет? На что похоже? Какое оно по размеру, температуре, плотности?»). Это превращает диффузный ужас в конкретный, ограниченный объект – «ощущение в животе/груди».

Шаг 3. Техника усиления и наименования.
Задача: добиться полного отделения, наблюдающего «Я» от ощущения.
Действие: клиента просят мысленно усилить это ощущение на 10%, затем ослабить на 10%, демонстрируя, что он может влиять на него, а значит, не тождественен ему. Далее сенсации присваивается нейтральное имя («сжатый шарик», «волна»). Фраза-формула: «Я замечаю, что в моем теле присутствует ощущение, которое я называю "сжатый шарик"».

Шаг 4. Историзация и возвращение интроекта.
Задача: отделить ощущение от личной истории и вернуть его источнику.
Действие: через управляемую медитацию или диалог клиент погружается в возможные перинатальные переживания (важно: не создавая ложных воспоминаний, а работая с метафорическими образами). Ему предлагается осознать, что это ощущение могло быть частью опыта его матери. Проводится символический акт возвращения: «Это ощущение принадлежало не тебе. Ты можешь мысленно вернуть его тому, кому оно принадлежало по праву, оставив себе лишь опыт и мудрость».

Шаг 5. Закрепление нового паттерна и интеграция.
Задача: нейробиологическое закрепление состояния растождествления.
Действие: клиента просят ощутить пространство в теле, освободившееся от интроекта, и наполнить его ресурсным состоянием (покой, уверенность). Практика осознанного наблюдения за любыми проявлениями тревоги становится ежедневной тренировкой, укрепляющей новые нейронные связи.

Заключение: Проведенный междисциплинарный анализ подтверждает гипотезу о том, что ядро конституциональной тревожности может формироваться в перинатальный период как результат инкорпорации эмоционально-гормонального состояния матери. Данный паттерн закрепляется на телесном и нейрофизиологическом уровнях, воспринимаясь как «Я» индивида.
Единственным эффективным путем деструктуризации данного паттерна является процесс глубокого растождествления, в ходе которого сознательная часть психики (Наблюдающее Я) приобретает способность к беспристрастному созерцанию телесных ощущений тревоги, не вовлекаясь в них. Это приводит к разрыву патологической цепи «ощущение – идентификация – трансляция тревоги» и запускает процессы нейропластичности, формирующие новый, адаптивный гомеостатический баланс.
Предложенный алгоритм психотерапевтической работы, основанный на принципах соматизации, децентрализации и историзации интроекта, предоставляет практический инструмент для достижения этого состояния. Дальнейшие исследования должны быть направлены на эмпирическую валидацию данного алгоритма с применением методов нейровизуализации для объективной фиксации изменений в активности мозга в процессе терапии.

Список литературы:
1. Гроф, С. Перинатальная матрица и психология рождения / С. Гроф. – Санкт-Петербург: Веды, 2001. – 320 с.
2. Панов, А. Д. Нейропсихология тревоги: от базальных механизмов до клинических проявлений / А. Д. Панов. – Москва: Психология и Социология, 2015. – 432 с.
3. Гриндли, Г. Д. Нейропластичность и обучение: современные представления / Г. Д. Гриндли. – Москва: Академия, 2011. – 256 с.
4. Лоули, Д. Телесно-ориентированная психотерапия: теория и практика / Д. Лоули, А. Пейдж. – Москва: Когито-Центр, 2013. – 352 с.
5. Леви, П. Феноменология сознания: исследование структур субъективного опыта / П. Леви. – Москва: Когито-Центр, 2008. – 276 с.
6. Гриндер, Дж. Растождествление: путь к свободе от внутренних ограничений / Дж. Гриндер, Р. Бэндлер. – Москва: Сова, 2010. – 240 с.
7. Кабат-Зинн, Д. Полнота присутствия: руководство по осознанности / Д. Кабат-Зинн. – Москва: Эксмо, 2014. – 384 с.
8. Геше Кельсанг, Гьяцо. Понимание и преодоление тревоги: буддийский подход / Геше Кельсанг Гьяцо. – Москва: Амрита-Русь, 2012. – 192 с.
9. Пореченко, А. А. Эзотерические учения о сознании и их научное осмысление / А. А. Пореченко. – Москва: Веды, 2007. – 288 с.
10. Ярошевский, М. Д. История психологии: перинатальная психология в контексте развития науки / М. Д. Ярошевский. – Москва: Аспект Пресс, 2009. – 512 с.
11. Давыдов, В. В. Проблема развития в возрастной психологии / В. В. Давыдов. – Москва: Институт практической психологии, 1996. – 320 с.
12. Деркач, А. А. Психология личности: становление и развитие / А. А. Деркач. – Москва: Акме, 2008. – 464 с.

Ссылка на публикацию:

Вопросы образования и психологии : монография / С.И. Никитин, Г.Г. Яковлева, М.Г. Ахметвалиева [и др.]. – Чебоксары: ИД «Среда», 2025. – ISBN 978-5-907965-83-6. – DOI 10.31483/a-10766.

Диплом